Запрет мессенджеров, М. Фуко и А. Мур

Поскольку тема частной жизни, её неприкосновенности и (не)допустимости тотальной слежки снова активно обсуждается в СМИ в связи с блокировками мессенджеров и, в частности, предупреждением Telegram о возможной блокировке, напомню, что террористы используют не только интернет, но также, например, жилые помещения, в которых они живут.

Значит ли это, что мы должны поставить в каждой квартире по видеокамере с прямой трансляцией на пульт ФСБ? А вдруг ее сдадут террористам? Или сами хозяева что-то не то замышляют? Такие «меры безопасности», а на самом деле средства постоянного контроля, являются и всегда являлись мечтой силовых ведомств, логика которых целиком и полностью состоит в том, чтобы контроллировать всё, что только им позволяют контроллировать.

Или, всё-таки, силовикам надо учиться работать в новых условиях, не нарушая прав граждан на неприкосновенность частной жизни и свободу переписки? Потому что если ценой защиты меня от потенциального, но не факт, что планируемого, преступления является систематическое и постоянное нарушение моих прав, то это как раз тот неловкий момент, когда лекарство становится хуже болезни.

О том, почему оно хуже, писал ещё М. Фуко, в частности, в работе «Надзирать и наказывать». Хуже оно хотя бы потому, что постоянный контроль превращает граждан в безликую массу, заставляет их действовать конформно, вырабатывает стандартные модели поведения, по сути, превращая общество в одну большую тюрьму, «общество дисциплинарного типа», пронизываемое контролем и «воспитательными» отношениями.

Тюрьма родилась раньше, нежели полагают те, кто связывает ее возникновение с принятием новых кодексов. Форма тюрьмы существовала раньше, чем ее начали система­тически использовать в уголовном праве. Она образовалась вне судебного аппарата, когда по всему телу общества распространились процедуры, направленные на рас­пределение индивидов, их закрепление в пространстве, классификацию, извлечение из них максимума времени и сил, муштру тел, регламентацию всего их поведения, со­держание их в полной видимости, окружение их аппара­том наблюдения, регистрации и оценки, а также на созда­ние накапливаемого и централизованного знания о них. Общая форма аппарата, призванного делать индивидов послушными и полезными посредством тщательной рабо­ты над их телами, обрисовала институт тюрьмы еще до то­го, как закон определил его как основное средство наказания.

В автобиографической кинокартине «The Mindscape of Alan Moore» её герой, создатель комиксов Алан Мур, описывает историю появления на свет знаменитого комикса-антиутопии «V for Vendetta» (1988 — 1989):

Для того, чтобы выразить идею фашизма, мне нужно было придумать символ, который бы не оставил сомнений у читателя в том, что перед ним фашистское полицейское государство. Идея, которая в итоге мне пришла в голову, состояла в том, чтобы изобразить его с видеокамерами, установленными на каждом углу и следящими за каждым вашим шагом. Мне казалось тогда, что это и есть самый настоящий фашизм. Эта идея произвела впечатление и на читателей, и, похоже, на политиков, которые решили в конце 1990-х, что камеры на каждом углу — это именно то, что нам нужно.