Был ли Иисус сектоведом?

Задумался, насколько же, на самом деле, сектоведение чуждо не только идее светского государства, но и евангельскому духу.

Задумался я вот по какой причине: мы, конечно, знаем, что в Ветхом Завете во многих местах рассказывается про борьбу еврейского народа за свою национальную идентичность, выражавшуюся, в том числе, в размежевании с языческими религиями окружающих евреев народов. И поэтому тема борьбы с иноверцами для Ветхого Завета, в общем, не новость, равно как и рабовладение, убийства и призывы к войне на религиозной почве.

Причина таких призывов становится понятна, если рассматривать Ветхий Завет в его историческом контексте, т.е. как документ, фиксирующий историю борьбы древних евреев за сохранение своей идентичность перед лицом тяжёлых испытаний, выпавших на их долю. Но, как и в случае с другими подобными сюжетами, если рассматривать эти нормы поведения тысячелетней давности сегодня как руководство к действию, то мы получим натуральный религиозный фундаментализм, ибо религиозный фундаментализм и есть по определению буквальное следование нормам религиозных текстов при игнорировании смены исторического контекста.

Стоит ли говорить о том, что многие нормы Ветхого Завета давно уже не соблюдаются христианами: никто не приносит животных в жертву во искупление греха (Левит 4:32), не закалывает корову по случаю нераскрытого убийства (Втор. 21:1-9), а нормы, регулирующие двоежёнство (Втор. 21:15-17), и вовсе кажутся нам дикостью. Ну и, конечно, знаменитое Втор. 22:11 тоже мало кого сегодня волнует, хотя по ветхозаветным нормам рубашка из смеси синтетики и хлопка, как мы помним, греховна.

Однако из всех исторически обусловленных норм Ветхого Завета существует одна, которая воспроизводится с особым, при этом рационально не обоснованным, рвением и которая мне особенно интересна — норма про размежевание и даже борьбу (а иногда буквально войну) с иноверцами. Примечательно в этой упорно воспроизводимой норме, прежде всего, то, насколько она, по существу, противоречит евангельскому духу.

Задумаемся: с кем борется Иисус в тексте Евангелий? Борется ли он с язычниками? И с удивлением обнаружим: с язычниками он не борется и даже не критикует их, а борется исключительно со своими единоверцами, предавшимися формализму, ханжеству и стяжательству — книжниками и фарисеями, первосвященниками и старейшинами, торговцами в Храме и т.д. Т.е. с уважаемыми религиозными иерархами собственной веры, творящими, по мнению Иисуса, беззакония и отступающими от религиозных норм. Весь пафос Евангелий, всё их послание — это история про то, как Иисус критикует своих соотечественников, единоверцев, пытаясь исправить неприглядные стороны их религиозной жизни и научить их нравственности, честности, взаимопомощи и уважению друг к другу.

В тех немногих местах, когда в синодальном переводе Евангелий мы вообще встречаем слово «язычник» (8 у Матфея, 2 у Марка, 3 у Луки и ни разу у Иоанна), оно, чаще всего, вовсе не имеет отношения к религиозной идентичности. Например, посмотрим Мф. 18:15-17:

15. Если же согрешит против тебя брат твой, пойди и обличи его между тобою и им одним; если послушает тебя, то приобрел ты брата твоего; 16. если же не послушает, возьми с собою еще одного или двух, дабы устами двух или трех свидетелей подтвердилось всякое слово; 17. если же не послушает их, скажи церкви; а если и церкви не послушает, то да будет он тебе, как язычник и мытарь.

Обратившись к греческому тексту (1550 Stephanus New Testament = TR1550) мы обнаруживаем, что здесь использовано слово ἐθνικός, которое, вообще-то, не столько «язычник», сколько, по словарям, «иностранец», «чужеземец», что, в данном случае, более логично — то есть фразу надо понимать примерно как «пусть станет он тебе как чужеземец», т.е. как будто ты его и не знал никогда. Иными словами, речь идёт просто об исключении человека из общины.

Кстати, и церковь-то в этом пассаже не совсем церковь, ибо о какой церкви мог говорить Иисус слушающим его евреям, а просто народное собрание — слово εκκλησια имеет и такое значение. Иными словами, смысл этого фрагмента довольно прзрачен и не имеет никакого отношения к критике язычества:

Если согрешит против тебя брат твой, сперва попробуй поговорить с ним один на один. Если он не послушает, поговори с ним при свидетелях. Если он всё равно не послушает, вынеси это на народное собрание, а если он не послушает и народного собрания, то воспринимай его как чужого тебе.

Аналогично и в других местах евангельского текста: слово «язычник», когда оно вообще встречается, в основном означает чужаков, иностранцев, иноверцев и не несёт критического смысла.

Едва ли не самая резкая (и, по существу, единственная) критика в адрес язычников, которую позволяет себе евангельский текст — это Мф. 6:7:

А молясь, не говорите лишнего, как язычники, ибо они думают, что в многословии своем будут услышаны.

В другом случае видимая критика язычества на поверку оказывается скорее самокритикой, т.е. призывом самим быть лучше, чем «яызчники», и быть милосердными и понимающими даже по отношению к чужакам (Мф. 5:47):

И если вы приветствуете только братьев ваших, что особенного делаете? Не так же ли поступают и язычники?

При этом любопытно, что в данном случае в греческом тексте TR1550 вообще не идёт речи об язычниках — здесь говорится о τελωναι, то есть о «мытарях», хотя в другом греческом варианте (1881 Westcott-Hort New Testament = WHNU) в этом месте фигурируют уже знакомые εθνικοι — чужаки, иноземцы, язычники. При этом в английских переводах Евангелий (напр., 21st century King James Version = KJ21) это место часто переводится именно как publican, сборщик налогов, однако авторы синодального перевода решили выбрать вариант «язычники». Так или иначе, такая неоднозначность явно показывает, что религиозное измерение полемики в данном пассаже вряд ли является сколь бы то ни было существенным.

Ни в одном из пассажей Евангелий Иисус не учит проявлять враждебность по отношению к язычникам. Ровно наоборот, отношения Иисуса с язычниками достаточно нейтральны. Например, рождение Иисуса приветствуют троё волхвов — μαγοι — т.е. магов, персидских жрецов (Мф. 2:1). В Мф. 10:5-6 Иисус, отправляя апостолов проповедовать, прямым текстом говорит им не идти к язычникам (εθνων), а проповедовать среди своих единоверцев: «Сих двенадцать послал Иисус, и заповедал им, говоря: на путь к язычникам не ходите, и в город Самарянский не входите; а идите наипаче к погибшим овцам дома Израилева». Наконец, в Мк. 7:25-30 Иисус, хотя и не без сомнений, помогает язычнице (на сей раз по-гречески это передаётся словом, ελληνις, означающим «нееврейский», «языческий»):

25. Ибо услышала о Нем женщина, у которой дочь одержима была нечистым духом, и, придя, припала к ногам Его; 26. а женщина та была язычница, родом сирофиникиянка; и просила Его, чтобы изгнал беса из ее дочери. 27. Но Иисус сказал ей: дай прежде насытиться детям, ибо нехорошо взять хлеб у детей и бросить псам. 28. Она же сказала Ему в ответ: так, Господи; но и псы под столом едят крохи у детей. 29. И сказал ей: за это слово, пойди; бес вышел из твоей дочери. 30. И, придя в свой дом, она нашла, что бес вышел и дочь лежит на постели.

Крушит ли Иисус идолов и разрушает ли языческие святилища? Пытается ли он целенаправленно обращать язычников (и — шире — иноверцев) в христианство и крестить их? Нет, нет и ещё раз нет. Потому что послание Иисуса совсем не про это. Оно про самокритику, про самодисциплину и работу над собой, про то, чтобы искать бревно у себя в глазу, а не у соседа (Мф. 7:4-5; Лк. 6:42), про искреннюю веру и личные отношения с Богом, про терпимость к другим людям независимо от их правоты или неправоты, про помощь ближним. И оппонентами Иисуса здесь являются не иноверцы, а те, кто выхолащивает религию, превращает её в набор бюрократических инстанций и пустых ритуалов, кто занимается под маркой религии политичексими играми и пускает торговцев в Храм.

Поэтому ответ на вопрос «был ли Иисус сектоведом», конечно, отрицательный: не только не был, но и прямо учил об обратном. А сектоведение и все воспитанные им варвары, разрушающие, к примеру, полученые в дар от правительства Южной Кореи традиционные фигуры корейских божеств, в этом смысле плохи не только потому, что сектоведение ненаучно (поскольку не соответствует критериям научности и тиражирует ошибочные клише о религиях), не только потому, что оно противоправно (ибо нарушает идеи светскости и свободы совести), но и потому, что оно противоречит самому духу евангельского учения.